Управление ФСБ России по Ростовской области рассекретили материалы, подтверждающие факты зверских убийств украинскими карателями жителей Донбасса времён Великой Отечественной войны. Речь идёт о жестоких преступлениях на оккупированных немцами территорий Донбасса. В документах говорится о зверских издевательствах над членами подпольной организации, действовавшей в Макеевке.

При попытке нападения на немецкую тюрьму, советских подпольщиков взяли в плен. Там их избивали и зверски пытали. Молодых ребят расстреляли их же земляки – украинцы, входившие в состав гитлеровской карательной группы.

О чём же конкретно рассказывают рассекреченные материалы?

«В составе формирования действовали почти 20 человек, но активнее остальных были некие Леонид Лурга и Аркадий Сидоренко, оба уроженцы украинского города Ромны, — передаёт содержание рассекреченных архивов РИА Новости. — По рассказу агента, Лурга и Сидоренко «были вместе самыми кровавыми палачами, убили более 450 человек». Сидоренко обозначен им как «самый большой зверь среди предателей», на его совести более 500 убитых и замученных советских граждан. В частности, по его словам, Сидоренко, Лурга, а также другие сотрудники ГФП-721, некие Шестопалов и Феоктистов, рассказывали, как они в городах Каменске, Новошахтинске и других сбрасывали живыми в ствол шахты арестованных советских граждан. По воспоминаниям агента, на Шестопалова и Феоктистова пришлось по отдельности свыше 200 замученных человек».

Документы передают жутковатые подробности чинимых украинцами расправ.

«Этого подпольщика после зверских избиений, всего окровавленного, клали на лёд для замораживания. На другой день, 5 марта 1943 года, когда я зашёл к Сидоренко и Лурге, то они оба с засученными рукавами делали зазубрины на каких-то шприцах (металлические стержни длиной 20–25 сантиметров и толщиной 4-5 миллиметров)… Эти стержни… вбивают между суставами под коленкой, между позвонками и таким способом заставляют признаваться арестованных советских подпольщиков».

И ЭТО ТОЛЬКО НЕСКОЛЬКО ЭПИЗОДОВ!

Нынешние украинские каратели.

«Вытянули меня и остальных пленных на дорогу, связали проволокой и ремнями и закинули в магазин. Там нас избивали. Кому-то отрезали ухо. Нас было пятеро, поставили возле памятника. Сначала одному выстрелили в голову, потом второму, третьему. Убили и четвёртого. Потом мне просто повезло. Подъехал танк, откуда вылезли солдаты и сказали: «Хватит развлекаться. Задолбали уже. Оставьте хоть одного живого»… Одному из пленных отрубили руку наживо ножом. После этого в него выстрелили. Целились в голову, но промазали — пуля вошла в челюсть. Там парня и закопали. Одного из тех, кого расстреляли до этого, накрыли российским флагом и помочились на труп и на флаг…»

Какой-какой флаг? Так последний эпизод — это уже не документ об изуверствах давно горящих в аду полицаев, а свидетельство о проделках нынешних боевиков вполне себе легального подразделения в структуре МВД Украины под названием «Айдар» летом 2014-го, донесённое до нас чудом выжившим командиром ополчения ЛНР Евгением Макаровым-Охтиным.

Как видим, до металлических стержней, придуманных бандеровцами прошлого, бандеровцы настоящего не додумались. Но они с лихвой напридумывали своего.

«Меня пытали 18 часов без перерыва, — вспоминал уроженец Мариуполя, которого арестовали за участие в Русской весне сотрудники СБУ. — Потом, когда я уже окончательно стал куском мяса, меня просто кинули в автозак и приказали везти в СИЗО. Но на половине дороги конвоиры развернули машину и повезли в больницу. Я слышал их переговоры по рации: они матерились и говорили, что «сепар сейчас просто сдохнет» у них в машине, а им отписываться потом… Врач в приёмном покое попытался нас не пустить. Он говорил, что у них нет наркоза, а этому явно требуется операция, причём быстро. А конвоиры ответили: «Это сепар, режьте его без наркоза». Ну это они и сделали… Выяснилось, что в результате избиения у меня рёбра переломались так, что осколки пошли в лёгкие… На моей палате они повесили большую табличку: «Сепаратист». Обезболивающего практически не давали. Медсестра приносила еду и ставила рядом. Она видела, что я прикован по рукам и ногам, что я не смогу есть. Ставила пищу рядом с моей головой и улыбалась… Ко мне несколько раз приводили студентов из местного мединститута. Чтоб показывать, как заживают такие необычные ранения… И они тыкали зондом в открытые раны… Я один раз закричал, а преподаватель им говорит: мол, фиксируйте болевую реакцию, смотрите, как дёргаются мышцы…»

Не правда ли, достойные продолжатели дела своих предков?

Или вот рассказ дончанина Сергей Бабича, освободившегося из украинских узилищ по обмену:

«Меня взяли в Курахово, на оккупированной территории, знали, что я активно поддерживал ДНР. Первые восемь суток избивали: применяли электрошокер, причём не просто касались, а долго держали. Били деревянной киянкой по всему телу, подвешивали за руки — я сутки так провисел, надевали пакет на голову, так, что я начинал задыхаться. Повредили мне 14 зубов — били прикладом, челюсть свернули налево, потом уже в Донецке мне десять корней удалили… Сколько раз отключался, уже и не помню».

Возмездия что, не будет?

Хуже всего слушать воспоминания прошедших через весь этот ад женщин. Так, организатора референдума 11 мая в селе Первомайское Ясиноватского района Александру Валько брали боевики нацбатов в январе 2015 года.

«Натянув мне на голову и лицо шапку, замотали лицо и руки скотчем, посадили в машину и повезли, — вспоминает Валько. — Пока везли, всё время били локтем в бок, мне было очень больно. Приехали мы, как потом я узнала, на шахту «Россия». Меня тянули на второй этаж, я падала и ударялась ногами о железные ступеньки, разбив ноги. Потом за 19 суток, что я провела у них, это всё загноилось. Привели в помещение и поставили к стенке, размотали скотч с рук и сразу надели железные наручники.

И в этих наручниках я была 11 суток. До сих пор следы от дырочек на руках остаются. Били очень сильно. Один из них говорил: «Смотри мне в глаза!» Брал нож и тыкал им мне в лоб, грозился глаза мне выколоть. Ты, мол, предатель Родины! Всё время били по лицу, у меня три перелома на лице, 90 процентов зубов выбили… Потом сказали: стоять у стены и не садиться. Они меня били, я падала, они меня поднимали и опять били и руками, и ногами очень сильно. Я постоянно теряла сознание, уже не помню, сколько раз. Открываю глаза и вижу ботинки. Поднимали за горло, били головой о стенку. Придушат и отпустят. Я упаду — начинают пинать. Не кормили, не давали воды, не водили в туалет».

По словам Александры, истязатели очень хотели, чтобы к ней приехала её дочь — активистка ДНР, которая отступила вместе с ополчением. Звонили той, врали, что мама в больнице, мол, приезжай, проведай.

«Один из них приходил ко мне и говорил: завтра мы возьмём твою дочь, уже завтра она будет здесь. А потом кто-то через стенку начинал стучать, какая-то женщина кричала: «Мамочка, помоги, мне больно!» Так меня ломали психологически. И поили какой-то белой жидкостью. Теперь я понимаю, что это была какая-то наркота, иначе я бы не выдержала, умерла бы от болевого шока».

Или вот что вспоминала жительница Мариуполя, похищенная боевиками «Азова», но чудом после этого оставшаяся в живых:

«Мариупольский аэропорт. Оттуда самолёты уже не летают. Там теперь концлагерь. Они его сами так называют — «концлагерь». И смеются… Там целая инфраструктура пыток. Например, они привезли туда какие-то морозильные камеры, в которых то ли минус 16, то ли минус 18… Но они постоянно туда людей сажают. Кого насмерть замораживают, над кем просто издеваются. Я видела таких, пока там сидела. Это их любимый аттракцион — морозить людей в этих камерах. Я не всё там видела. Но убивают там каждый день. Сколько — не знаю. По-разному, наверное. Но каждый день. Мы слышали, как они расстреливают….

А потом меня повели на расстрел. К яме. И я увидела, что там… Все эти торчащие руки и ноги, засыпанные известью. И этот запах… Я упала в обморок. Без сознания была недолго. Пришла в себя оттого, что они меня ногами били. Сказали, что если не поднимусь, то они меня живьём туда скинут, как падаль. Я поднялась».

И, что характерно, о своих зверствах проговариваются и сами украинские каратели, которые на первых порах даже бравировали ими. Так, боевик 20-БТРО, волонтёр и адвокат Эдмонд Саакян ездил с отрубленной кистью ополченца на запасном колесе своего джипа. Потом, правда, доказывал, что это муляж.

Волонтёру Лилии Болбат пришлось бежать из Мариуполя после рассказа, «как дюжина военных украли молодую девочку и десять дней её насиловали, пока ребёнок не умер». Боевик из Луцка Андрей Кудерский на своей странице в социальной сети позировал в полной боевой возле стоящих на коленях в яме с завязанными глазами и со связанными руками людьми. Так, как это делали такие же украинские каратели в 40-е годы прошлого столетия.

     СМОТРИТЕ ТАК ЖЕ:   Донбасс потерял последнего легендарного героя